Вечером 4 ноября 1995 года, после выступления на  митинге на тель-авивской Площади Царей Израиля^[1], в Ицхака Рабина, действующего главу правительства государства Израиль, были сделаны выстрелы. Через 40 минут он скончался от ран в больнице «Ихилов».

В соответствии с решением правительства и парламента Государства Израиль, 12 день месяца Хешван по еврейскому календарю установлен в качестве Дня памяти Ицхака Рабина.

Настоящая статья ставит своей целью ознакомить лидеров еврейских организаций и общин диаспоры с фактической базой истории  политических убийств. Такие базовые знания нам представляются критически важной основой для понимания сущности израильской общественной дискуссии, активно развиваемой в прессе в дни, близкие к памятной дате. Ежегодные демонстрации, конференции, обширная публицистика о природе настоящей демократии в еврейском государстве ставят трудные вопросы, которые без сомнения вызывают интерес в еврейских общинах за пределами государства Израиль: должна ли современная демократическая система проверяться способностью сформировать базу общих ценностей и моральных принципов, принятую всеми группами и слоями общества, различными в своих убеждениях, не изменится ли в будущем отношение общества к убийце, имеют ли понятия гражданского и религиозного долга границы и как они определяются в демократическом государстве?

Убийца, Игал Амир, религиозный студент факультета юриспруденции Бар-Иланского Университета, мотивировал свое преступление тем, что «защищал народ Израиля». Лопнул очередной миф: «Убийство Рабина было минутой отрезвления для израильского общества. До убийства — мы жили в раю для простаков. Мы жили в наивном убеждении, что у нас такого не может случиться, и хотя в нашем обществе существуют насилие, экстремизм и фанатизм, демократические принципы высечены в сердце израильского общества и политическое убийство здесь произойти не может. И главное: еврей никогда не сделает ничего подобного,»^[2] —  сказал в своей речи 12-й премьер-министр Израиля Эхуд Ольмерт на заседании Кнессета, посвященном 12-й годовщине гибели Рабина.

На протяжении 25 лет не утихают споры вокруг событий, связанных с убийством Рабина. В июне 2015 года министр культуры Мири Регев запретила государственное финансирование иерусалимского фестиваля, если там будет показан документальный фильм одного из самых известных советских документалистов, основателя так называемой «школы документального поэтического кино» Герца Франка «На пороге страха». Франк почти 10 лет работал над фильмом, рассказывающем об истории взаимоотношений доктора философских наук Ларисы Трембовлер и убийцы премьер-министра Израиля Игаля Амира. Лариса познакомилась с Амиром, когда тот уже отбывал пожизненное тюремное заключение, добившись через судебные инстанции права посещений как правозащитница. Затем начался роман, Лариса оставила мужа и четырех детей, вступила в брак с Амиром и родила сына. Все эти события подробно рассматривались в средствах массовой информации, сопровождались судебными исками и общественными дискуссиями.

Убийца И. Рабина сразу признался в убийстве и не раскаивается в содеянном. В израильском обществе есть люди, которые считают, что не он настоящий убийца, другие утверждают,  что именно его поступок остановил продолжение так называемого «процесса Осло», где были начаты переговоры с палестинским руководством, а радикальный поступок Амира предотвратил передачу врагу территорий. Кроме того, некоторые представители радикальных кругов убеждены, что И. Амир действовал по зову своего сердца и на основе собственных религиозных убеждений, а значит должен рассматриваться как честный человек.

Фильм ставит трудные вопросы: не станет ли через несколько лет национальным героем тот, кого большинство израильтян и суд признали преступником, особенно принимая во внимание, что в истории и еврейского, и других народов уже были случаи, когда убийцы становились национальными героями.

Как должно вести себя демократическое еврейское государство по отношению к преступникам, отрицающим базисные принципы демократии и какие права предоставить таким преступникам (скажем, должно ли быть у Амира право вступать в брак и рожать детей)? Надо ли стремиться понять и простить любого преступника? Как общество должно относиться к Ларисе, сознательно сделавшей шаги, значительно осложнившие жизнь ее детям от первого брака, и вряд ли обратившей бы внимание на Игаля, не будь тот убийцей премьер-министра (вопрос о природе любви не предмет нашего рассмотрения, но и он звучит в этой истории).

Убийство Ицхака Рабина однако не было первым убийством в новейшей истории еврейского народа.

В 1933 году Хаим Арлозоров, выходец из Украины, исполнявший обязанности Главы политического департамента Еврейского Агентства^[3], был убит в Тель Авиве. Политическая дискуссия тогда происходила вокруг так называемого «Соглашения о трансфере», проекта, к которому по разному относились в ишуве. Лидеры Еврейского Агентства во главе с Бен Гурионом, пытались способствовать отъезду евреев из Германии после прихода нацистов к власти, сохранив при этом часть их финансовых накоплений и таким образом стимулируя еврейскую репатриацию в Палестину. План был таков: выезжающий из Германии еврей вкладывает свои средства в специальный фонд. Фонд закупал немецкие товары, которые впоследствии продавались в Палестине. Вырученные средства передавались человеку уже прибывшему в Палестину из Германии. Порядка 20 тыс. немецких евреев таким образом выехали из Германии, а в Палестину поступило порядка 30 млн. долларов^[4]. Хаим Арлазоров был одним из авторов и кураторов этого проекта, сумев наладить процесс благодаря своим связям в Германии^[5]. Некоторые историки, считают, что супруга Геббельса способствовала заключению Соглашения^[6].

Критики Соглашения утверждали, что с нацистами нельзя было вступать ни в какие контакты, наоборот, необходимо бойкотировать экономическую деятельность Германии. Ревизионистские газеты и общественные деятели жестко критиковали Соглашение и клеймили его как преступное. Хаим Арлозоров был застрелен, в убийстве обвинили трех ревизионистов (движения политически оппозиционного руководству ишува) и даже одному из подозреваемых, якобы опознанному супругой Х. Арлозорова, был вынесен смертный приговор. Лидер ревизионистского блока Зеэв Жаботинский активно защищал подозреваемых, и в конечном итоге английский Высший апелляционный суд Палестины отменил приговоры всех подозреваемых и никто так и не был осужден. И по сей день вопрос о том кто на самом деле убил Арлозорова уже оброс большим количеством теорий, однако так и остается без ответа.

Еще одна история произошла уже после объявления Независимости Израиля.

4 марта 1957 года в Тель Авиве был убит Рудольф Кастнер, бывший в годы войны лидером еврейской организации, заключившей с нацистами в 1944 году официальную сделку в рамках которой, в обмен на некоторые товары, необходимые Германии, из Венгрии было позволено выехать поезду с евреями, которым грозила отправка в концентрационный лагерь смерти Аушвиц. В рамках сделки из Венгрии выехали почти 1700 человек, в том числе несколько авторитетных раввинов, сирот и членов семьи самого Кастнера.

В 1953 году, против Р.Кастнера в Израиле, где он, имея в некоторых кругах репутацию героя, после войны жил и работал на ответственной должности в министерстве промышленности, были опубликованы обвинения в преступной сделке в нацистами, в результате которой, погибли пятьсот тысяч венгерских евреев и что спасая свою семью и тех, кто заплатил выкуп, он не предупредил большинство своих соплеменников о решении нацистов уничтожить их в лагерях смерти.

Защищая свое доброе имя, Кастнер подал в суд на автора публикаций Малкиэля Грюнвальда, так же выходца из Венгрии, пережившего Катастрофу, но потерявшего всех своих родных в годы Катастрофы. Суд первой инстанции оправдал Грюнвальда, обвинив Кастнера. В конечном итоге Высший суд снял с Костнера все обвинения, но Зеев Эпштейн, на тот момент уже ушедший в отставку бывший агент Общей службы безопасности (Шабак), застрелил Рудольфа Кастнера.

Очевидно, что на трудные вопросы, связанные с противодействием политике по наиболее болезненным проблемам современности, проводимой политическими лидерами, нелегко найти однозначные ответы. При этом путь насилия ведет к разрушительным последствиям и это, хотелось бы верить, в Израильском обществе осознают.

Д-р Хаим Бен Яаков